Проект Ripple подвергся критике во время парламентских слушаний 1 мая в Великобритании, на котором обсуждались криптовалюты и технология блокчейна.
Критика исходила не от членов Парламента, а от Мартина Уолкера (Martin Walker), директора направления банкинга и финансов в Evidence-Based Management, и редактора FT Alphaville Изабеллы Камински (Izabella Kaminska), которые выступали перед Комитетом Казначейства. Они представили письменные доказательства того, что Ripple, ICO Tezos и Monero вызывают поводы для опасения. Эти опасения были описаны следующим образом:
- Классы инвестиций, которые практически не имеют возможности генерировать положительный доход, за исключением инвесторов, которые получают выгоду от прихода новых инвесторов, приносящих дополнительные средства.
- Намеренное сокрытие истинного характера рисков, потоков доходов или бенефициаров инвестиций.
- Намеренное структурирование в попытке избежать подпадания под существующие законы и правила.
- Неравномерное распределение информации между инвесторами и организаторами/бенефициарами схемы».
Согласно заявлению, Ripple подпадает под все четыре пункта, а Monero – под один, учитывая анонимный характер криптовалюты. Уолкер утверждал, что «с точки зрения очевидных преимуществ» технология блокчейна почти ничего не может предоставить банкам и финансовым службам.
«Благодаря более чем 20-летнему опыту работы в банковской сфере я могу уверенно заявить, что блокчейн – лишь кратковременное увлечение, коих я много повидал за свою карьеру. Если бы 10% из этих увлечений, что я видел за все эти годы, стали реальностью, то сейчас бы все банки удивительным образом работали за 1 фунт в неделю».
Уолкер утверждает, что, когда дело доходит до платежей, Ripple не делает процесс более эффективным, но действует как посредник и увеличивает количество этапов, которые необходимо пройти:
«Обычно банк отправлял SWIFT-сообщение в другой банк, в котором он просит, чтобы банк осуществил платеж со своего счета. Используя технологию Ripple, вы отправляете аналогичное сообщение, которое попадает в инфраструктуру в Ripple и в итоге также доходит до другой стороны. Таким образом, вы просто добавляет дополнительный уровень сложности».
Он также заявил, что нецелесообразно обсуждать технологию блокчейна как единую сущность, поскольку по существу каждая криптовалюта представляет собой измененную версию оригинального блокчейна Биткоина Сатоши Накамото. Несмотря на его негативный прогноз как для Ripple, так для технологии блокчейна в целом, Уолкер признает, что шумиха вокруг индустрии послужила катализатором для банков для обновления некоторых своих предложений.
Ответ Ripple
Директор по связям с регуляторами Ripple Райан Загон (Ryan Zagone) опроверг утверждения Уокера о том, что токен XRP «не имеет смысла», заявив, что «XRP — это открытый исходный код, и он не был создан нашей компанией. Мы создали компанию, которая заинтересована в модернизации платежей, а затем начала использовать эту технологию с открытым исходным кодом». Загон также отметил:
«Мы не создавали XRP… Мы только владеем значительным количеством XRP, которые были подарены нам некоторыми разработчиками открытого исходного кода, создавшими его. Но между Ripple и компанией XRP нет прямой связи».
Как бы то ни было, Ripple на данный момент владеет более чем 55% всех выпущенных токенов XRP, помещенных на счета эскроу с постепенным высвобождением и поступлением в оборот.
Источник: bits.media
